И скала "медитирующего Спока"...

... А НАШЛА ОТЖИГ!
Не могу не поделиться, эти ребята афигенны.

@темы: треконятина, Голокрон Лемаршана

---

День ЗВ

Сегодня почти все по Оригинальной трилогии.

@темы: старые джедайские штучки-дрючки, Голокрон Лемаршана

---

Рассказы Кира Булычева

Оставляю себе и всем желающим удивительной силы рассказы Кира Булычева, мироопределяющие для меня не менее, чем роман Генри Каттнера "Мутант".
О людях, о временах, о войне и мире, о надежде и просто жизни, потому что не жить невозможно.

"Позовите, пожалуйста, Нину"
"Утешение"
"О страхе"

@темы: книгочит, отзывы "Чайника"

---

Немного об абсолютно внезапном плейлисте

@темы: меломан-видеограбитель с лайтсейбером

---

Про на дворе

Cкачать Мельница Ушба бесплатно на pleer.com

@темы: меломан-видеограбитель с лайтсейбером

---

*усмехается*

Ну чо, определено предельное время, которое я могу страдать фигней и ничего не делать. Два дня в Интернете - и вот уже я со скуки затеваю масштабную стирку носков (в холодное время года я ношу дома носки вместо тапочек), ревизию обуви, и думаю, чоб такого сварганить рукодельного.

@темы: Лытдыбр телеграфным стилем

---

Семейный архив Марка Хэмилла

Мне кажется, или кто-то палится? =)

@темы: старые джедайские штучки-дрючки, Голокрон Лемаршана

---

Утренний чай, сэр

В Новосибирске пасмурно и холодно, и хочется согревающего чая.
Чуть зеленого за основу, травяной сбор, домашняя мята и свежие смородиновые веточки.
Делает как следует пропотеть.

@темы: байки из жизни, Объективные будни

---

Субботняя ночь

Писалось вдвоем с подругой под летнюю жару и барона Самди. Если вам интересно - можете попытаться поразличать два стиля и кто "играл" какими персонажами.

Cкачать Канцлер Ги Барон Самди бесплатно на pleer.com

Он пришел в суботу ближе к ночи, в день, когда мало кто осмелится открыть дверь незнакомому путнику. Скорей всего, ему очень многие отказали, но Руамба - не смог.
- Люди добрые, впустите переночевать... - тихий, холодный, мелодичный голос с резким нездешним акцентом. За порогом дома стоял худощавый мужчина. Угольно-черная одежда оттеняет матово-бледную кожу, рука оперлась о косяк - чужеземец явно устал. Угрозы ни в голосе, ни во взгляде не было. Рука сама потянулась отодвинуть засов.
Мужчина переступил порог и первым делом низко поклонился.
- Мир вам и вашему дому.
-Входите, барон, - КЕМ был гость, стало понятно сразу. Руамба отошел от двери и прошел в дом, разгоняя клубы сизого дыма, витающего под потолком.
-Чем обязан вашему визиту? - владелец дома без дополнительных просьб указал гостю на кресло и протянул стакан с ромом.
- Простите, но меня зовут Шаниль. О каком Бароне вы говорите? - между делом мужчина скинул с плеч рюкзак и достал воду и еду, - позвольте отплатить вам за кров.
-Если вы его не знаете... возможно, он еще появится, - Руамба отошел к окну и распахнул створки настежь. -Время позднее, но Самди обычно гуляет еще позже... полночь близится.
- За воротами деревни было неспокойно. Я почувствовал... кого-то. Скажите, что делает этот ваш барон?
-Он - хозяин мертвых. - смуглая рука мулата чуть сильнее сжала сигару. - Да вы сами увидите.
Чужеземец молчаливо вскинул бровь.
- Возможно. А пока позволите переодеться?
-Пожалуйста, - на улице снова послышались шаги, но пока в отдалении.
Одежду белый переменил в мгновение ока, аккуратно разложил брюки на рюкзаке, а рубашку, с молчаливого кивка Руамбы - на спинке стула, и так же подошел к окну, зябко потирая острые плечи. От всего облика человека: резких черт лица, сухощавого тела, темной одежды - веяло чем-то потусторонним. Пожалуй, незнакомец все-таки пугал, хоть и не так, как Барон.
С улицы послышалась, помимо шагов, сочная брань - видимо, шедший споткнулся. Ругался незнакомец очень складно и почти красиво, явно с фантазией. А через секунду в дверь грохнуло что-то тяжелое. Раз и второй раз.
- Самди? - подозрительно сдвинулись к переносице светлые брови
-Не ждали? - дверь с грохотом слетела с петель. Изначально могло показаться, что стоящий в дверном проеме широко и безумно ухмыляется, но при ближайшем рассмотрении улыбка оказалась оскалом черепа.
Белый смокинг, сигара, радостная ухмылка - и траурная, в пику палящему солнцу, походная одежда и бесстрастный взгляд глаз-льдинок. Вблизи особенно явно было сходство этих двоих, равно как и различия. Оба существа явно не принадлежали этому миру, но если Самди ясен и в чем-то даже близоккаждому человеку, то какая ледяная бездна породила существо, назвавшееся Шанилем? Руамба, на всякий случай, отошел в конец комнаты. Поставил на стол бутылку отличного рома. Вновь ушел. Шаниль и Самди замерли изваяниями. Барон все шире ухмылялся, взгляд европейца был бесстрастен.
- Что тебе здесь надо? - голос был бы удивительно приятным, будь он хоть на пару градусов теплей.
-Выпить и закусить, - в голосе Барона пересмеивались маракасы. - А также закурить по хорошей сигаре и потолковать о гребаной жизни, - Самди упал в кресло, вытянув длинные ноги и потихоньку обрастая человеческим обликом. Только в глазах мулата все равно плясало веселое пламя.
- А потом? - Шуток Шаниль явно не понимал.
-Вообще я зашел к Руамбе, чтобы предложить ему прогуляться, - Самди поднял густую бровь и отхлебнул рома. Человеком Барон был более похож на европейца, нежели на гаитянина.
- До мира мертвых, так? Без возврата? А существует ли он вообще, этот мир? Ты - помеха, возмущение мироздания, Самди.
Тебя не должно существовать, но ты есть, и мне это непонятно.
-Хей, Шаниль, ты попутал, - Барон потянулся налить себе второй стакан рома и смачно затянулся сигарой. По помещению плыл ароматный приятный день, тяжело оседавший на волосах. - Жизнь есть всегда, но про нее ты уж с женой моей поговори, ага?
- Жизнь есть и жизнь кончается, это ее главное свойство. Даже звезды со временем коллапсируют, но лишь люди настолько трусливы, чтобы...
- Эй, господин, подожди! - не выдержал Руамба, - я не понимаю, о чем ты говоришь, но куда я могу деться? Я есть, и мое сознание куда-то уйдет после смерти...
- Все живое со временем разрушается, и лишь люди достаточно трусливы, чтобы из своих страхов создать... его, - ни на секунду не прервался Шаниль.
-Смешной ты, король воздуха, - Самеди протянул хозяину дома стакан горького рома, снова выдохнув прозрачный дым. - Жизнь не появляется из ниоткуда и не уходит в никуда. И так, бля, было всегда, есть и будет всегда. Хочешь знать больше - спрашивай Брижитт.
- Смотря кто из нас смешон. У тебя - гниющая биомасса, у меня - вечность звезд... Ты страшен, тебя ненавидят и избегают.
-Что стоят твои звезды, дурак, если в них нет жизни? Они мертвые. Голый свет, холодный, как дохлый питон!
Барон ухмыльнулся еще шире, снова став похожим на мертвеца?
-О нет, они не избегают. Они поверяют мне свои самые страшные тайны, свои страхи, просят убить их виновников... спасти их детей...
- Нет жизни, говоришь? Этот мир живет лишь потому, что его согревает одна из звезд. А таких звезд - миллионы. В свою очередь Земля - это тоже звезды, пепел сгоревших миллиарды лет назад звезд. А еще через миллиарды лет пеел вашей планеты даст начало новой жизни, и я пришел, чтобы спросить тебя, Руамба. Чего ты хочешь? Отправишься со мной или с Самди? Вечность космоса или загробная жизнь? В моем мире очень красиво, он спокоен, чист...
-Блаблаблаблабла, - князь загробного мира потешно передразнил высокопарную речь, оседлав стул. - Вечность кооосмоса, загробная жииииизнь, летай себе и покрывайся плееесенью, пока совсем мозги набок не съедут, как съехали у тебя. Это не жизнь - это существование.
- Не существование. Небытие.
-Называй как хочешь, одна хуйня получается. И смысла в ней?
- Вписать себя в каждый миг и кубический нанометр пространства. Быть везде.
- А самое главное, Руамба, тебе не придется переживать смерть своей планеты. Она будет всего через несколько миллиардов лет, и это будет не самое красивое зредище, увы. Я бы предпочел сгинуть в черной дыре, но вас всего лишь поджарит. И куда денется твой загробный мир, Самди?
-Вот заладил, планеты, миры, планеты... - Барон с видимой скукой почесал нос, допивая ром. - Скучный ты, белый. Ни ума, ни фантазии, ни повеселиться с тобой, ни баб перетрахать, ни жизнью насладиться. Пойду я, - мулат развернулся к двери, на ходу снова превращаясь в скелет.
- Неужели я тебя напугал? - впервые за весь вечер на губах Воздушного короля заиграла улыбка, правда мало чем отличающаяся от оскала, - что ж, Руамба, похоже твоя судьба решена.
Версия насчет испуга оказалась нежизнеспособной - Самди, уходя, продемонстрировал Шанилю смуглую кисть, на которой были согнуты все пальцы, кроме среднего.
- Да-да, иди трахать девок, тебе там этот орган пригодится.
- А что же я? - Руамба налил себе уже третий стакан рома.
В окно сунулся все тот же оскал черепа.
-А ты поди, полетай среди небесных сфер с его затхлым величеством, а потом возвращайся. Ну или не полетай.
- А отчего бы и не полетать еще при жизни? Звезды стоят этого, - протянктая рука, - ну что, идем?
Руамба пьяно глянул на второго гостя и покачал головой.
-Нет, повелитель воздуха. Вечность - не место для людей, это место для лоа. Я буду обузой для вас, а вы будете постоянно торопить меня, и меня будет это злить.
Вскинутые брови, затем - молчаливый кивок. Сухощавая черная фигура буквально растворилась в воздухе, словно размазалась по всей обстановке.

@темы: записки писателя

---

Самораскопки

Для меня единственный способ избавиться от своих страхов — снять о них фильм.
Альфред Хичкок.
Вот понимаю я дядю, даже очень. У меня это работает не только со страхами, экстраполировать в рассказ свои переживания - вообще удачная вещь. В результате совсем необязательно родится похожий на ситуацию рассказ. Даже очень вероятно, что от реального опыта там останутся только испытываемые эмоции. В общем и целом, чем глубже что-то вошло в мою жизнь, тем меньше описанная на бумаге ситуация и прототип будут совпадать, и тем большее удовольствие я получу по завершении работы.
А учитывать надо только одно. Редко, очень редко получается написать что-то правильное по свежим впечатлениям. Пожалуй, это недостаток метода, в острых ситуациях типа конфликта или моих детских панических атак это не работает.

@темы: записки писателя, великие фразы, Непрерывный поток Великой силы

---

Сердечная история

Не мое, но я абырвалг, потому что мне додали Тернера - капитана "Голланца" и моего любимого Питера Блада!
К автору этой прелести

–Они портят нам репутацию! – могучий кулак Волверстона опустился на стол. Внешне хрупкая и изящная мебель, некогда услаждавшая блеском дубовой столешницы взоры Диего де Эспиноса, содрогнулась, но выстояла. С ее нынешними хозяевами приходилось терпеть и не такое, хотя столик из капитанской каюты, наверное, все же радовался тому, что капитан Блад и его офицеры (в своей большей части) не пили здесь ничего крепче канарского, а потому сохраняли и человеческий облик и даже почти подобающие манеры.
Джереми Питт удержал уже падающую на пол бутылку и поднял ее к свету, желая поближе узреть содержимое. В темных недрах пузатого сосуда еще бултыхалось достаточно золотистого вина, равно ценимого как кастильскими аристократами (на правах прошлых владельцев), так и пиратами (на правах нынешних). А потому шкипер решил опустить бутылку под стол, подальше от кулаков и локтей темпераментного Волверстона.
– Мы – пираты, – подал голос Натаниэль Хагторп, в обход Волверстона протягивая свой стакан Джереми. Капитан «Элизабет» не был любителем выпивки, но обсуждать подобную тему на трезвую голову было слишком даже для добропорядочного пуританина, пусть он временно и являлся одним из предводителей «берегового братства». – Какая тут репутация?
– Хорошая, – отрезал одноглазый гигант, сверкая уцелевшим глазом в сторону офицеров Питера Блада. – У нас хорошая репутация. Кораблей напрасно не топим, церкви не разоряем, девок… – тут Волверстон посмотрел на Блада, запнулся, и, покраснев, закончил: – …не принуждаем. Но я ненавижу испанцев, и когда эти свиньи бросаются мне на шею с криками: «О, слава Богу, это – пираты!», мне это не нравится.
За столом раздались сдержанные смешки.
– Будь это черноокая синьорита, ты бы сейчас не печалился, Нэд, – ехидно прищурив кошачьи глаза, заметил Ибервиль. Наконец-то устроив бутылку у себя на колене, ибо ноги Волверстона не внушали ему надежды на ее сохранность и в нижнем ярусе, Джереми подумал о том, что бывшие служители Господа – самые страшные люди. И пиратская карьера Ибервиля, вместе с его донжуанским прищуром, это лишь подтверждала.
– Это был здоровенный мужик с бородой как у Филиппа Испанского, – отрезал Волверстон. – Так что, Ибервиль, будь уверен – его объятия не доставили мне даже пары приятных секунд, особенно – учитывая причину, по которой он в них оказался.
– Да уж, – подтвердил шкипер Питт. – Летел тот красавец далеко и красиво…
– …и вам пришлось потерять кучу времени на его вылавливание из воды, – недовольно напомнил Хагторп, – и добрую пинту рома – на выведенье сеньора из паники. Причем добрый ямайский ром этот испанский дон пил, словно воду в жаркой пустыне, и совсем не закусывал.
– Подведем итоги, – заговорил молчавший ранее Питер Блад. – За последние две недели нашей эскадре несколько раз…
– А точнее – пять, – добавил Волверстон. Блад кивнул и невозмутимо продолжил:
– …встречались испанские корабли, которые, вместо того, чтобы бежать от пиратов туда, куда глаза глядят, подплывали поближе и вели себя… несколько странно.
В ответ на слово «несколько» Нэд громко хмыкнул, но на сей раз от комментариев воздержался.
– В первый раз странные испанцы повстречались тебе, Ибервиль, – Блад повернулся к молодому корсару, который согласно кивнул.
– Они попросили меня отпустить им грехи, предложив взамен золото, драгоценности и даже дарственные на их фамильные земли в Испании.
Ирландец продолжил:
– Тогда мы только лишь посмеялись, сочтя это реакцией подданных испанской короны на твой, Ибервиль, недавний дебют в роли бывшего инквизитора. Но следующий же галеон, попавшийся на пути у «Элизабет», сложил шпаги на полуюте и смиренно попросил капитана Хагторпа проводить их до берега – за любые мыслимые вознаграждения. Натаниэль, будучи человеком любознательным и даже, можно сказать, любопытным – разумеется, в лучшем смысле этого слова, расспросил несчастных о том, что за недуг постиг их корабль. Тогда мы впервые услышали название «Летучий голландец», и, помнится, от души потешались над суеверием наших противников.
– О, да, – улыбнулся Джереми, в подробностях припомнив тот разговор в доме у губернатора Тортуги.
– Но потом та же история, с незначительными вариациями, повторилась с Волверстоном и его командой.
– Три раза, – ехидно добавил Ибервиль. И, видя, как наливается кровью единственный глаз старого морского волка, тут же сделал невинное лицо.
– Таким образом, «Голландец» из сказки превратился в реальность, – продолжил Блад. – Истории, рассказанные испанскими капитанами, похожи как близнецы, разумеется, если выкинуть из них богохульства, молитвы и нецензурную лексику. Рядом с их кораблями из пены морской вдруг поднимался корабль без флага, с борта которого их (по-английски) вежливо спрашивали о новостях и предлагали обмен: золото и драгоценности – на фрукты и выпивку. Однако, испанцы выменивать что–либо у утопленников категорически не хотели и лишь крестили нечистую силу с утроенным рвением завзятых фанатиков. В итоге корабль-призрак отбывал прочь несолоно хлебавши, а испанцы потом целыми днями дрожали от любого признака паруса, появляющегося на горизонте и клялись в равной степени мамой и девой Марией, что больше не ступят на палубу корабля, если Господь все же позволит им потоптать сапогом твердую землю. Судя по всему, указанные инциденты случились в течение дня или двух в весьма удаленных друг от друга частях Карибского моря. Если корабль, так напугавший все пять экипажей испанцев, был только один, то он передвигался с большой скоростью.
– И под водой, – хихикнул Питт.
– Скорее всего, испанцы свихнулись от страха и ошиблись во времени, – презрительно согласился со шкипером Волверстон. – В «Голландца» я верю, как всякий моряк, но подводные корабли… – он выразительно покрутил пальцем возле виска.
– И теперь вы считаете, что мы должны найти самую страшную легенду морей – и сделать так, чтобы мертвый экипаж «Летучего голландца» не пугал наших живых врагов, а вместо этого – терпеливо ждал, пока испанцы утонут естественным способом, например, после боя с пиратами?
– Звучит странновато, – согласился Нэд. – Но – да, именно к этому я и вел. Парни должны знать свое место.
– И как нам найти «Летучий голландец»? – скептически вопросил Хагторп.
– Он сам нас найдет, – Ибервиль улыбался как кот, только что подчистую вылизавший всю сметану из миски. – Пару дней назад я выпивал… то есть имел интересную беседу о жизни с одним из коллег по «береговому братству». Его имя Джек, и лет десять назад, когда все вы еще даже не думали о том, чтобы сменить Туманный Альбион на солнечную Тортугу, он был известным корсаром. Я вырос на сказках о плаванье «Черной жемчужины».
– Но восхищение Джеком не помешало тебе обыграть его в карты, – сказал Джереми Питт, хорошо знавший Ибервиля.
– В кости, – поправил тот. – И я выиграл кое-что интересное. Вот!
В руке у пиратского капитана появился компас.
– Еще один? Но зачем он тебе?
– Это – не компас, а Компас! – заметил Ибервиль. Он показывает, где находится то, чего я хочу. Вот, попробуй! – и он сунул компас в руку Хагторпу. Натаниэль сосредоточился. Стрелка дернулась и указала… прямо на Джереми Питта. Вздрогнув, шкипер поспешно вытащил из-под стола бутылку и отвел руку с ней в сторону от стола. При этом стрелка двигалась за сосудом с вином, будто приклеенная.
– Работает! – восхитился Хагторп. Питт улыбнулся, но чуть натянуто. Мысль о том, что старый товарищ по рабству и лагерю Монмута хочет именно его, Джереми, отпустила шкипера как-то не сразу.
– Попробуете, капитан? – Хагторп протянул компас Бладу. Увидев знакомую тоску в глазах Питера, и поняв, что стрелка сейчас гарантированно укажет на Ямайку, а их капитан, того и гляди, на всех парусах рванет вслед за компасом, Волверстон поспешно спросил:
– И как это приманит к нам «Летучий Голландец»?
– Очень просто, – с готовностью просветил его Ибервиль. – С помощью этого компаса мы найдем кое-что, без чего им в буквальном смысле нет жизни.
– И что же это?
– Это, – молодой корсар понизил голос и таинственно округлил глаза, – сердце их капитана.


Несколько дней спустя.

После недавнего похода в Маракайбо и, особенно, после их тяжкого бегства оттуда, путешествие за сундуком с сердцем капитана «Летучего голландца» показалась пиратам легкой прогулкой. Погода была прекрасна: солнышко, легкий бриз в попутном направлении, хрустальное море, то тут, то там, прорезываемое тенями оголодавших на фоне такой благости акул. Короче, ничто не предвещало мистики, равно как и «Голландца». Сундук с сердцем хранился на «Арабелле» уже третий день, и капитан Блад, временно ставший опять доктором Бладом, ежедневно часами выслушивал его полой трубочкой. Подобное внимание доктора к сундуку, а точнее – к заключенному в него сердцу, привело к тому, что по кораблю поползли самые черные слухи. К сожалению, медицина часто вызывает страх в темных и умах, и банальная ампутация, увы, порой заставляет бледнеть самых отпетых пиратов. Так вот, на исходе третьего дня уже весь экипаж уже откуда-то знал, что сердце себя чувствует плохо, а, значит, его умерший, но бессмертный капитан, может быть, склеит ласты в ближайшее время. На место будущего покойника команда единогласно прочила Питера Блада, ибо более удачливого капитана в Карибском море просто не было, а отдавать своего лидера каким–то утопленникам пираты совсем не хотели. Поэтому в каюте у Блада, конечно, во время его отсутствия, начали появляться нехитрые матросские деликатесы – в надежде, что сердцу от них полегчает. Опытным путем пираты установили, что на солонину оно почти что не реагирует, а вот от рома начинает стучать куда громче, и в этом случае его слышно даже без всяких трубок их капитана. Сделав это открытие, сердобольные моряки тайком обеспечили сундуку ежедневные возлияния, заставляя капитана Блада лишь чесать в затылке на предмет того, откуда в его каюте взялся столь неистребимый любыми проветриваниями сивушный душок.

«Летучий Голландец» появился через неделю, причем – именно так, как рассказывали испанцы. Он просто возник по правому борту от «Арабеллы» на расстоянии броска абордажного крюка, и смуглый брюнет, перегнувшись через борт, поприветствовал экипаж красного корабля криком:
– Эй, морячки! А у вас ничего чужого с собой нет, а?
Голос брюнета звучал весело и задорно. Чужих вещей у пиратов, естественно, было много, строго говоря, даже любимый, черный с серебром, костюм капитана когда-то принадлежал вовсе не Бладу. Однако, немного подумав, команда решила, что спрашивают о сундуке, а потому можно и не спешить обижаться.
– А кто это спрашивает? – ответил Блад, поглаживая сундук. В последние четыре дня сердце вело себя как-то странно, поэтому со вчерашнего вечера капитан все время носил его с собой и выслуживал сердцебиение в три раза чаще, чем прежде. Странности в поведении данного органа озадаченный бакалавр от медицины мог объяснить только внезапной влюбленностью, от которой сердце, бывает, выпрыгивает из груди.
– Я – Уильям Тернер, капитан «Летучего Голландца» – представился молодой человек, а появившийся сзади него моряк средних лет радостно протянул: – Ну, наконец-то, хоть кто-то говорит на нормальном языке!
Этим утром Блад уже практически решил осторожно поспрашивать в испанских портах, не тонул ли недавно в Карибском море бриг со знойными красавицами на борту, но сейчас, глядя на капитана Тернера, с сожалением распростился с «любовной» гипотезой. Если владелец сердца чем-то и страдал, то это было скорее похмелье, а не любовная лихорадка.
– Питер Блад, очень приятно, – представился он, и, приподняв сундук, показал его Тернеру. – Что-то вы не спешили вернуть свою собственность. Даже испанцы обычно спохватываются быстрее.
Капитан «Голландца» покраснел так, что это было заметно даже через загар, к слову сказать, не совсем полагавшийся утопленнику. Да и сама команда страшной легенды морей, потихонечку собирающаяся возле борта, куда больше напоминала обычных английских пиратов… то есть, конечно же, моряков, а не мертвецов.
– Я тут слегка заболел, – сказал капитан «Летучего Голландца». Мужчина позади него громко фыркнул:
– Да и мы бы так «заболели», если бы знали, как можно напиться, когда на борту нет ни капли рома. Ни одной капли, заметьте!
– Папа! – с укором сказал Уильям, а его отец продолжил: – Этим утром наш капитан протрезвел. Тогда мы и узнали, куда нужно плыть.
Ничего не понимающий Блад сочувственно покивал головой, а все понимающие (и оттого слегка виноватые) матросы, услышав тщательно спрятанное страдание в голосе Прихлопа Тернера, сноровисто перебросили на «Голландец» бутылку с ромом.
– Спасибо, – с чувством сказал Билл, выдергивая зубами пробку. – На старую добрую Англию всегда можно положиться. Не то, что эти придурки под испанскими флагами.
– Что за «придурки»? – озадаченный Уильям повернулся к отцу. – Папа, чего я не знаю?
Прежде чем заговорить, Прихлоп сделал большой глоток рома, и вытер рот рукавом.
– Да так, сущие мелочи.
– Из-за которых испанцы бегают от приличных английских корсаров, как зайцы от гончих, и бросаются золотом, вместо того, чтобы его защищать? – спросил шкипер Питт, уже смекнувший, в чем дело.
– Эх, молодой человек, – наставительно сказал старший Тернер, – поживите как мы хотя б пару лет: ни вина, ни бабы, ни травки под сапогами. Вот тогда вы, и правда, начнете кидаться во всех золотыми слитками, и лучше – насмерть.
Джереми уважительно присвистнул, подумав про себя, что от такой жизни, и правда, можно осатанеть. Наверное, команду «Голландца» не зря называют злодеями.
– Всего на один день я оставил вас без присмотра, – упрекнул отца Уильям. Тернер старший закатил глаза, не выказывая признаков раскаяния. Капитан повернулся к Бладу: – Значит, вы украли мой сундук, чтобы экипаж «Голландца» оставил в покое ваших испанцев?
– Да, именно так, – подтвердил ирландец.
– Как видите, это было недоразумение. Возможно, теперь вы вернете мне сердце, и нам не придется портить знакомство кровавой междоусобицей? – Тернер был сама учтивость.
– Конечно, – столь же учтиво отозвался Питер. – Кому мне его передать?
Один из матросов «Голландца» тут же легко, словно кошка, перепрыгнул на борт «Арабеллы». Он взял сундук из рук капитана Блада, принюхался, и спросил:
– А почему от него пахнет ромом?
Питер Блад наклонился пониже, так, что черные локоны парика почти закрыли ему лицо, и с подозрением втянул носом воздух. От сундука, действительно, пахло. Ромом. И сильно.
Капитан Блад обернулся и кинул разгневанный взгляд на команду. Команда постаралась уменьшиться в размерах. В итоге вперед вытолкнули канонира – на правах старого знакомого ирландца.
– Ну… извиняемся, капитан, – смущенно сказал он. И, уже обращаясь к матросу, добавил: – Мы и вам тоже нальем.
На этом вопрос был решен. Расставались два экипажа почти что друзьями. Глядя на то, как «Летучий голландец» исчезает в пучине, Питер Блад поймал себя на мысли о том, что ему будет не хватать сундука с сердцем. Конечно, он понимал, почему Уильям Тернер не может оставить его пирату, пусть даже и с медицинским дипломом, особенно – после истории с ромом. Но, с точки зрения хирурга, которым Питер оставался, даже став пиратом, в сердце, живущем отдельно от тела, было нечто по-медицински волшебное. И он надеялся на то, что они еще встретятся с Уиллом Тернером и его сердцем, и желательно – не на том свете.

@темы: великие фразы

---

Немного о кривых руках и карме

у химиков есть такое понятие, как "руками работать не может". Нет, серьезно.
Например у меня катастрофически падает координация движений при недомогании. При простуде я вовсе могу несколько раз за день свалиться с лестницы и пересчитать все косяки. И вот сегодня оно пришло.
На выходных я основательно так покаталась на велике, меня, походу, продуло, и понеслось.
Уже с утра я едва не своротила со стола двухлитровую бутылку какой-то вонючей гадости. В лаборатории стоит вакуумный выпаритель - так у меня при отсоединении вакуума едва не засосало вещество в насос, а это очень погано, потому что вещество терять жалко, а отмывать выпаритель - вовсе погано.
Дальше по лаборатории я ходила на цыпочках.
В общем, после второй разбитой за день посуды Ольга Ивановна, моя научрук, выдала:
- Так, Маша, я сейчас иду открывать больничный, а ты иди домой, мне страшно оставлять тебя в лаборатории.

Вопрос: Вам вообще интересно про органическую лабораторию?

1. Больше химии!		7	(63.64%)
2. Ну нафиг		1	(9.09%)
3. Больше Доктора!		3	(27.27%)
4. Больше Старгейта!		0	(0%)
5. Читаю только за реал		0	(0%)
Всего:		11 Всего проголосовало: 8

@темы: По следам Наги Садоу

---

День Доктора

И в тред неистово врывается ККАПАЛЬДИ в клетчатых брюках!

еще две штуки разного

[L]Алиса Димина[/L] <a href="http://als7351.diary.ru/p203925766.htm">фанатеет</a> от КККАПАЛЬДИ в клетчатых брюках

@темы: Голокрон Лемаршана, Доктор... какой такой Доктор?!

---

Ой, блин...

За каким-то хреном я поперлась смотреть в гугл на молификации тела, и я не могу это держат в себе.

Я знаю, вы уже заинтересованы.

@темы: Голокрон Лемаршана

---

Немного о троллинге

"Молодые рыцари-джедаи", дело происходит на Датомире.

Воннда Ра вздохнула: — А если я скажу тебе, что у мужчин редко бывает талант и что мы никогда не сможем обучить мужчину в подобном возрасте? Он будет только отвлекать тебя от занятий. Вряд ли его удастся обучить. Если бы ты знала все это, что бы ты сказала?
— Я бы сказала, — ответила Тенел Ка, устремив самый суровый взгляд на Воннду Ра, — что ты совершенная дура.
Глаза Воннды Ра расширились от удивления, но Тенел Ка еще не закончила: — Этот мужчина умел пользоваться Силой задолго до того, как я родилась. Не многие из живых видели его силу. Но я видела и знаю, что говорю.
Воннда Ра скептически окинула Люка взглядом: — Если сможешь поднять это, — она ткнула пальцем в лампу, — и осветишь эту палатку так же, как она, поедешь с ней.
Ночная Сестра вперила взгляд в лампу, затем в Люка и снова в лампу. Лампа не двигалась, и на губах женщины заиграла презрительная усмешка. Вдруг между ними проплыл какой-то большой предмет, заслонив взор. Пламя в старой лампе стало ярче, и им усмехнулся громадный череп ранкора, из которого было сделано кресло, его безжизненные глаза горели отраженным огнем. Череп поднялся вверх и заскользил вдоль стен словно корабль.
Тенел Ка увидела, что мастер Скайуокер стоит со скрещенными на груди руками, одно колено слегка согнуто в расслабленной позе, голова склонена к плечу. Он улыбнулся Воннде Ра, пока голова ранкора летала по павильону.
— Раз уж вы попросили, я дам вам свет.

@темы: старые джедайские штучки-дрючки, великие фразы

---

День ЗВ

Бедный сэр Гиннес, держать в узде компанию, кхм, не совсем сознательных личностей - это надо уметь!
Далее в эфире тарзаночка, треш, угар, двоякий Реван и дурные дети не менее дурного папаши.





Подурачиться Хэмиллу не мешает даже возраст=)

@темы: старые джедайские штучки-дрючки, Голокрон Лемаршана

---

Матерный гороскоп

Нашла в дневнике старое, долго ржала

Овен

Баран - он баран и есть. Всегда прав и ниибет. Проще убить сразу, чем начинать с ним спорить, потому что переспорить Овна возможно только в одном случае - если он слепоглухонемой безрукий и безногий инвалид (и то, есть огромный шанс, что даже в этом случае он все равно покажет вам хуй). Зато Овны честные. Иногда такие честные, что аж зубы сводит: предельно честно ответит, если вам не идет стрижка или платье полнит. Так что лучше честно говорить о людях хорошее. С этим ничего не поделаешь, придется смириться (или убить, как уже говорилось выше). В домашних делах Овен, как правило, бесполезен - он умеет только генерировать гениальные идеи, а прахом бытия старается подошв не осквернять. Впрочем, если дать Овну понять, что Стрелец моет полы лучше его - костьми, сука, ляжет, но будет каждую субботу канифолить ваш паркет, потому что нет на свете вещи, которую Овен бы Стрельцу уступил. Сто раз подтверждаю как ребенок двух Стрельцов, который постоянно доказывает им свою крутизну и вообще кто в доме главный мужик! С Овном никогда не бывает скучно - этот знак обладает каким-то кармическим, сука, талантом искать приключения на свою прекрасную жопу. Легко и быстро умеет зарабатывать деньги, но бабло как гордый и принципиальный тип ненавидит, поэтому старается моментально от него избавиться. Ну а как же можно не спустить заначку на бисер? При этом, сука, всегда имеет какие-то заначки, которые вообще-то гораздо приличнее иметь Деве. Из-за непроглядного распиздяйства про заначки забывает три раза ха!, что очень на руку сердечному другу Овна, особенно если друг этот Близнецы.

@темы: Я несу бред и стараюсь не расплескать

---

Паайехали? Да хоть щас!

Все-таки ролики - хорошо, а велосипед - ЛУЧШЕ!
Солнце на спицах, синева над головой, теплый упругий ветер в лицо, и Виктор Аргонов в ушах.
Целый год я ездила и все не понимала, чо это машина глохнет на ровном месте и даже под горку толком не катится. Окей, грешила на свою физическую форму, со школы я действительно стала вести куда менее активную жизнь. А вчера посмотрела внимательно на задние тормозные колодки. Ага, щас, физическая форма. Просто в магазине эти самые колодки затянули так, что они всегда тормозили колесо. Полминуты регуляции - и в моем распоряжении потрясающе быстрая машина.
ЮХУУУУУ!
Прелессть, звать Викторией, грохочет так, как не грохотал даже мой пожилой "Стеллс", носится как сумасшедшая и вообще шикарная девочка. Давненько я не каталась до синяков на ладонях и том месте, которым сидят.

@темы: лазать и шляться, Объективные будни

---

Вот тебе и кроссовер...

[L]Алиса Димина[/L] <a href="http://als7351.diary.ru/p203801442.htm">находит</a> очень необычную роль Дэвида Теннанта

@темы: старые джедайские штучки-дрючки, Голокрон Лемаршана, Доктор... какой такой Доктор?!

---

Вынесла мусор. Сходила в магазин. Вытерла пыль со стола. Чайник, даже чайник и тот помыла!
Удивительно, однако, на что способен человек, лишь бы не читать двадцать страниц учебника про витамины...

А ведь впереди еще подготовка к коллоквиуму по физхимии... ТРЕМ КОЛЛОКВИУМАМ.

@темы: Я несу бред и стараюсь не расплескать, Лытдыбр телеграфным стилем